Взгляд в будущее

Все о пчелах / Взгляд в будущее

Страница 4

Рамки с запечатанным расплодом перенесли в светонепроницаемую камеру. В камере поддерживались необходимые температура и влажность. Здесь вывелись пчелы, которые от рождения не видели ни солнца, ни неба, ни смены дня и ночи. Не видели эти пчелы и старых, бывалых пчел, повадкам которых могли бы подражать. И эти пчелы не хуже обычных, не хуже рожденных в шумном улье приучались в положенный срок прилетать на кормушку.

Продолжать исследования в старом направлении было бессмысленно. Все опыты решительно говорили о том, что чувство времени у пчел врожденное, как умение летать или число члеников в усиках.

Но раз так, важно было выяснить: по каким же часам они его определяют, какой "будильник" напоминает им о том, что пора вылетать?

Серия других тонко продуманных опытов показала: чувство времени у пчел управляется непосредственными раздражителями, но не прямо, а в процессе обмена веществ, через гемолимфу, питающую ткани тела. Так что, когда приходит время получения корма, сборщицы всеми клетками, всем существом своим воспринимают немые сигналы, зовущие их в полет.

Наконец-то обнаружились "часы" сборщиц, в поисках которых было проведено столько опытов на земле и под землей, на солнечном свету и при свете электрических ламп, со старыми, умудренными опытом летной жизни сборщицами и с выращенными в одиночестве и не видевшими улья, инкубированными в термостате молодыми пчелами. Неуловимый "будильник" оказался у всех пчел во всех смыслах слова в крови - и как врожденное их свойство, и как прямое производное обмена веществ, процесса питания тканей и клеток тела.

Здесь нельзя хотя бы коротко не сказать об одном необычайном опыте, проведенном в 1955 году одновременно на двух разных материках, в двух пунктах, разделенных расстоянием примерно в шесть тысяч километров, -вблизи Парижа и вблизи Нью-Йорка. Около пяти часов составляет разница в местном времени в этих точках, где пчел одной породы приучили вылетать из улья к кормушкам, стоявшим в глухих, искусственно освещенных, закрытых камерах размером около 55 кубических метров каждая. В камерах постоянно поддерживались одинаковые освещение, температура и влажность. Единственное отличие в условиях содержания заключалось в том, что вблизи Парижа пчелы летали за сиропом на свой дрессировочный столик в камере на протяжении двух часов, от 20 часов 15 минут до 22 часов 15 минут, то есть когда солнце уже клонилось к заходу, тогда как вблизи Нью-Йорка они летали в такой же камере тоже в течение двух часов, но с 13 часов 30 минут до 15 часов 30 минут, когда солнце здесь стоит еще высоко.

После того как дрессировочные кормления, продолжавшиеся около двух недель, успешно закончились, пчел из-под Парижа перевезли самолетом в США, а пчел из-под Нью-Йорка таким же образом перебросили во Францию. Это произошло в один и тот же день, с 13 по 14 июля. Затем на протяжении трех суток регистрировалось поведение перемещенных сборщиц в обеих камерах. Оказалось, что парижские пчелы в Нью-Йорке и нью-йоркские в Париже продолжали вести себя "как дома". И те и другие посещали дрессировочные столики примерно через 24 часа после окончания последней подкормки и не обращали никакого внимания на местное время, продолжая жить по старому расписанию.

Совсем иначе закончились опыты, проведенные далее на обширных полях, хотя и не имеющих особых приметных вех, которые облегчали бы сборщицам ориентировку в полете, но все же не в глухих камерах, а под открытым небом. Улей с пчелами, дрессированными на посещение в определенное время кормушки с сиропом, был самолетом перевезен из одного места в другое - западнее на четыре тысячи километров. Разница в местном времени по часовому поясу составляла 3 часа 15 минут. В первый же день после перевозки одни пчелы вылетели из улья несколько раньше срока, другие с опозданием. На второй и третий день отклонения от "восточного" времени вылета усилились, а к четвертому дню уже все пчелы стали вылетать из улья "по местным часам".